Рано утром я встала, как обычно, и пошла в ванную комнату чистить зубы. Стоя перед раковиной, я обнаружила, что из меня что-то выливается. Первая моя мысль была о том, что я докатилась до того, что не могу контролировать мочеиспускание. Ужас охватил меня, так как до родов предположительно оставался целый месяц, а этот пикантный казус мог подпортить мне настроение. Удалившись в туалет, и просидев там минут 15, я поняла, что дело совсем не в этом, а в том, что мое маленькое чудо устало лежать в неудобном положении и попросилось наружу. Разбудив всех своих домочадцев, я стала собираться в роддом, но прежде чем вызвать скорую, я решила уточнить, ждут ли меня в роддоме, в котором я запланировала рожать, ведь они об этом ничего не знают. Позвонив в приемное отделение роддома, я узнала, можно ли к ним приехать? На другом конце провода поинтересовались, что случилось. Я совершенно невозмутимо сообщила о том, что у меня отошли воды. В ответ я услышала растерянное: "Ну, хорошо, приезжайте". Я еще раз уточнила, примут ли меня, и, получив согласие, спокойно вызвала скорую помощь.
Уже через час я была в приемном отделении, где меня встретила приятной внешности медсестра и предложила раздеться и снять с себя все украшения, вручив мне только тонюсенькую ночнушку. Предполагалось, что из моих вещей на мне останутся только тапочки. Но тем не менее мне удалось оставить при себе нательный крестик - хотелось верить в поддержку свыше. Проделав со мной все гигиенические процедуры в виде бритья и очищения кишечника, меня перевезли в предродовое отделение, где в палате помимо меня находилось еще 5 или 7 человек. В центре этой огромной палаты стоял стол, за которым врачи и медперсонал заполняли разные документы, а вокруг него по стенам стояли кровати. В углу возле раковины находился гинекологический стул для осмотра рожениц.
Мне показали мою кровать, и я, устроившись на ней принялась наблюдать за происходившим вокруг. Выглядело все очень комично, так как все вели себя по-разному: кто-то стонал, кто-то уже кричал от боли, кто-то из рожениц пытался утихомирить кричавших и мешавших сосредоточиться на собственных схватках, кто-то, стиснув зубы, мужественно переносил все тяготы этого достаточно трогательного и тяжелого момента, а кто-то, в том числе и я, просто наблюдал за всем происходившим широко раскрытыми глазами. Наблюдая эту картину, я постепенно прислушивалась к себе и к тому, что со мной происходит, но со мной ничего значительного не происходило, так как схваток еще не было.
В качестве зрителя я оставалась еще не долго. Через некоторое время меня пригласили на тот самый стул, который стоял в углу палаты. Осматривая меня, врач спросила, нет ли у меня схваток, на что я ответила отрицательно. Врач мне сообщила, что раскрытие уже началось и, возможно, схваток я не чувствую. Уточнив, бывает ли такое, я услышала в ответ, что бывает 1 раз из 1000. И тут я почувствовала себя той самой ИЗБРАННОЙ, которая одна из тысячи не будет мучиться во время родов, чему жутко обрадовалась. Проделав со мной еще пару процедур, после которых из меня вылился остаток околоплодных вод, меня отпустили радоваться на свое место. Но счастье мое длилось не долго. Буквально через 5 минут у меня начались схватки, причем сразу сильные и частые. Примерно через час, я уже не соображала, что со мной происходит. Я пыталась вспомнить все наставления, которые мне давали мама с сестрой, но, кроме как потереть поясницу, ничего в голову не приходило. Я то ложилась, то вставала, то ходила, то стояла. Что происходило вокруг, я совершенно не замечала. Я пыталась облегчить свои страдания, но схватки становились все сильнее, а интервалы между ними все короче и короче. Через часа два я решила, что пора заканчивать так меня мучить и призвала к ответственности врача с вопросом, когда ЭТО! закончится и как ЭТО! ускорить. На мои дурацкие вопросы врач предложила мне побегать. Но побегать в данной ситуации - это значит походить и то с трудом. Ходить я могла только в перерыве между схватками, а во время них мне удавалось топтаться на месте, но с большими усилиями. "Побегав" еще часок (по крайней мере, мне так казалось), я вдруг почувствовала, что нестерпимо хочу в туалет, а самое ужасное, что по большой нужде. Ни на секунду не задумываясь, я громко сообщила об этом всем, кто находился возле меня в радиусе 30 метров, а то и дальше.
Дело в том, что окна нашей палаты выходили во двор роддома, где взволнованные папаши и многочисленные родственники ожидали новоиспеченных мам с младенцами на руках. День моих родов выдался жарким и душным, поэтому окна предродовой были открыты настежь. Конечно, ожидавшим во дворе, было совсем не интересно, что я хочу в данный момент, но, думаю, что они стали случайными свидетелями моего минутного откровения. А я в тот момент контролировала свои действия и эмоции с трудом.
В то же мгновение ко мне подошла врач и спокойно уложила меня на мою кровать, заставив немного подышать. Видимо, бегло осмотрев меня, она определила, что настал самый торжественный момент моих родов, и меня попросили перейти в родовую палату. В родовой меня ожидал необычной конструкции стул или может стол, так я этого и не поняла. Взобравшись на этот стуло-стол, я в спешном порядке стала осваивать технику пользования этим новым для меня оборудованием. Убедившись в прочности и несложности конструкции, я немного успокоилась, и взгляд мой переместился чуть в сторону от моего месторасположения. На стене родовой, сбоку от этого стола, на котором находилась я, висело средней величины зеркало, в которое я могла оценить себя со стороны, что, возможно, заставило меня немного сконцентрироваться на своих действиях.
Сообщив всем врачам о том, что я послушная и собираюсь выполнить все их рекомендации и наставления, тем самым я переложила на их плечи груз ответственности за все, что со мной будет дальше. Методические указания оказались несложными и легко выполнимыми. Дышать, как собачка, и тужиться тогда, когда тебя об этом просят, может, наверное, любая. Тем более, что заинтересованность в благополучном исходе у нас обоюдная и дальнейшее можно назвать только взаимовыгодным сотрудничеством. Очень скоро на свет стало появляться моё самое желанное создание. Сначала показалась голова, затем рука, другая и очень быстро все остальное. Убедившись в том, что это мальчик, я откинулась назад в гордости за себя любимую. Взгляд мой опять переместился на то самое зеркало, висевшее сбоку от меня. Визуально оценив свой живот, я заметила, что он стал значительно меньше, но не на столько, на сколько я предполагала, но это меня волновало в меньшей степени. Я слышала плач моего сыночка, и это придавало мне силы и заставляло сердце биться в бешенном ритме, а душу - петь от счастья, переполнявшего меня. Скоро мне показали этот покрикивающий серобуромалиновый комок, покрытый непонятной слизью, являвшийся моим сыном. В тот момент мне казалось, что это самое прекрасное создание на свете.
То, что было со мной потом, я даже плохо помню, так как мои мысли были где-то далеко, и радость моя была беспредельна. В состоянии эйфории я пребывала недолго. Я была уверена, что самое страшное позади, но не тут-то было. Меня переложили на каталку и вывезли в коридор. То, что врачи делали со мной потом, мне не очень понравилось. Видимо, потому, что на предшествующее (т.е. сам процесс родов) я морально настроилась, а про остальное мне никто ничего не рассказывал, и для меня это было неожиданностью. Предварительно хорошенько помяв мне живот, на него водрузили грелку со льдом. Мне показалось, что все врачи, которым не лень было ко мне подойти, проделывали одно и то же - осматривали мой живот путем интенсивных надавливаний, что вызывало, мягко говоря, неприятные ощущения, а если откровенно, просто сильную боль. С каждым разом моё терпение подходило к концу, но вскоре меня оставили в покое. Немного погодя, мимо меня пронесли моего сыночка, завернутого в одеяльце или пеленку с головой на манер стареньких бабушек, которые повязывают платок, так, чтобы лоб был прикрыт. Это выглядело очень смешно и трогательно - такой маленький старичок.
Через некоторое время меня перевезли в послеродовое отделение и разместили в огромной палате на 7 человек. Так получилось, что практически все, кто находился со мной в предродовой, затем попали полным составом в одну послеродовую палату. Так что, так или иначе, все уже были знакомы, и скучать нам не приходилось. Все подобрались почти одного возраста, молодые, рожавшие первый раз. В перерывах между кормлениями мы все предавались бурным воспоминаниям о том, как каждая вела себя во время родов, и, конечно, приятной суете по поводу предстоящей выписки из роддома.
Автор: Шивагорнова Ольга
